В фондах нашего музея хранятся блокадные карточки. Карточки жизни, которые были дороже, чем золото и бриллианты в городе Ленинграде во время войны.

Ленинградцы начали получать такие карточки с 18 июля 1941 года на шесть видов продуктов: хлеб, крупа и макаронные изделия, мясо, сахар и кондитерские изделия, рыба, жиры. Июльскую норму можно назвать щадящей. Рабочим, например, полагалось по 800 граммов хлеба. Но уже к началу сентября ежемесячные нормы стали урезать. Всего понижений было 5. Последнее случилось в декабре 41-го, когда максимальная норма составила 200 граммов для рабочих и 125 для всех остальных.

Блокадный хлеб, муки в нем было мало, в основном разные примеси это пищевая целлюлоза 10 %, жмых – 10 %, обойная пыль – 2 %, выбойки из мешков – 2 %, хвоя – 1 %, ржаная обойная мука – 75 %. Добавляли в тесто опилок из древесины. При выпечке этого хлеба формы для выпечки смазывали соляровым маслом (другого не было). И этого хлеба полагалось всего 125 грамм на человека в сутки. Ребята! Посмотрите на этот крошечный почти невесомый ломтик.

Запасы продовольствия к тому времени практически подошли к концу. Что-то доставлялось с Большой земли самолетами. Но много ли в них вместишь? Три дня в декабре в городе вообще не было ни воды, ни хлеба. Замерз основной водопровод. Хлебозаводы встали. Ведрами таскали воду из прорубленных в Неве лунок. Но много ли ведрами натаскаешь? Голод в Ленинграде достиг такой степени, что люди ели все, что содержало калории и могло быть переварено желудком. Одним из самых «популярных» продуктов в городе стал мучной клей, на котором держались обои в домах. Его отскребали от бумаги и стен, чтобы затем смешивать с кипятком и делать таким образом хоть немного питательный суп. Подобным образом в ход шел и строительный клей, бруски которого продавали на рынках. В него добавляли специи и варили желе. Желе также делали из кожаных изделий – курток, сапог и ремней, в том числе, и армейских. Саму эту кожу, часто пропитанную дегтем, есть было невозможно из-за невыносимого запаха и вкуса, а потому люди наловчились сначала обжигать материал на огне, выжигая деготь, а уж потом варить из остатков питательный студень. Но столярный клей и кожаные изделия – это лишь малая часть так называемых пищевых заменителей, которые активно применялись для борьбы с голодом в блокадном Ленинграде. На заводах и складах города к моменту начала Блокады находилось достаточно большое количество материала, который можно было использовать в хлебной, мясной, кондитерской, молочной и консервной промышленности, а также в общественном питании. Съедобными продуктами в этом время стали целлюлоза, кишки, технический альбумин, хвоя, глицерин, желатин, жмых и т.д. Их использовали для изготовления еды как промышленные предприятия, так и обычные люди. Многие выжившие жители Ленинграда рассказывают, что одним из распространенных продуктов в городе в первые месяцы Блокады были капустные кочережки. Саму капусту на полях вокруг города собрали в августе-сентябре 1941 года, но ее корневая система с кочережками оставалась на полях. Когда проблемы с продовольствием в блокадном Ленинграде дали о себе знать, горожане начали ездить в пригороды, чтобы выкапывать из мерзлой земли казавшиеся еще недавно ненужными растительные огрызки. Известно, что во время Блокады голодающие жители Ленинграда вынуждены были есть домашних и уличных животных, в основном, собак и кошек. Однако нередки случаи, когда именно домашние питомцы становились главными кормильцами целых семей. К примеру, существует рассказ про кота по имени Васька, который не только пережил Блокаду, но и приносил практически ежедневно мышей и крыс, коих в Ленинграде развелось огромное количество. Из этих грызунов люди готовили еду, чтобы хоть как-нибудь утолить голод. Летом же Ваську вывозили на природу, чтобы он охотился на птиц. Кстати, в Ленинграде после войны установили два памятника котам из так называемой «мяукающей дивизии», которая позволила справиться с нашествием грызунов, уничтожающих последние запасы продовольствия.

Только с наступлением морозов, крепких, под «минус 40», когда по льду Ладожского озера была проложена автомобильная трасса — легендарная «Дорога жизни», — стало чуть легче, и с конца января 42-го пайки начали понемногу увеличивать.

Несмотря ни на что город жил. Ленинград – город подвига, славы и героизма – был неприступен. Зажатый в блокаде, он жил, работал и сражался. В осаждённом городе работали школы и вузы. Особенно тяжело приходилось детям. В помещениях (чаще всего в бомбоубежищах), где проводились занятия, стоял такой мороз, что замерзали чернила. Трудно было в закоченевших руках держать ручки, карандаши, мел и испытывать при этом постоянное чувство голода. Приведу запись из дневника одной школьницы «15 ноября. Пока с учёбой всё благополучно. Имею две пятёрки и одну четвёрку. С едой очень плохо. Сегодня во рту не было ни крошки».

Город не только выдержал осаду, но и победил врага. 18 января 1943 года блокадное кольцо было прорвано. К этому времени в Ленинграде оставалось 560 тысяч человек: несмотря на варварские бомбардировки, жестокий голод и холод и другие ужасы многомесячной блокады, ничто не смогло сломить волю и стойкость его жителей.

Страшным был итог блокады. За 900 дней погибло 800 тысяч человек. Это им посвящены печальные и торжественные слова, начертанные на мемориальной стене Пискарёвского кладбища: « Их имён благородных мы здесь перечислить не можем, так их много под вечной охраной гранита. Но знай, внимающий этим камням, никто не забыт и ничто не забыто».

Безгранична наша скорбь о погибших в блокаду. Но силу, а не слабость рождала она. Силу восхищения подвигом ленинградцев. Наш долг – быть благодарными людям, отдавшим свою жизнь во имя нашей, быть достойными их. Будем же любить Родину так, как это делали они. Вечная им память!..